Не знаю, почему никто не объяснит Владимиру Владимировичу, что любовь за послушание всегда обречена на провал. После краха Советского Союза оказалось, что к России тепло относятся именно там, где советских войск не было. Черногорцы и сербы оказались русофилами, несмотря на то что к Югославии в Москве относились настороженно примерно со времени ссоры Сталина и Тито. А вот раздражение чехов, не забывших танков на улицах Праги, ощущал практически каждый россиянин, заглядывавший в 90-е в распрощавшуюся с советской армией страну.
С Украиной – да и не только с Украиной, а и, например, с Арменией, которую буквально силком оттащили от соглашения с Евросоюзом, - будет примерно так же.
Конец ограниченного контингента. Часть первая. Миссия невыполнима
Любовь высшего российского руководства к Украине была внезапной, жгучей, но скоротечной, как чахотка. Щедрости посыпались вдруг. И так же вдруг прекратились. Хохлам, которые в новейшей истории на то только и годились, чтобы наш газ тырить, вдруг отвалили кредит в 750 миллионов долларов. Просто так, от нашего стола вашему столу. Путин сказал, что полюбил гопак. Медведев полюбил то, что полюбил Путин. Оба начальника, будто вернувшись в ласковое минувшее тандема, наперебой распахивали объятия, зазывая славянских братьев найти покой и достаток на волосатой кремлевской груди, призывно пахнущей неряшливой бензоколонкой.
Были, понятно, и угрозы. Но не так, как прежде. Без рыка и без игры стальных желваков. А как-то с грустинкой, со слезинкой, будто Герасим, которому смерть как не хочется топить невинную Муму, но, увы, мимо судьбы не проскочишь.
Ярость кремлевских начальников может быть и беспричинной, для души. Ну, захотелось дать в морду любезному соседу, так отчего бы не доставить себе чуть-чуть удовольствия? Ну, захотелось Путину опоздать на полдня для переговоров с украинским президентом, так у того что, задница отсохнет? Пусть не забывает, кто здесь крутой.