На днях прокатился в Канакерской маршрутке 🙂
Ждать ее было одно удовольствие, на площади, под музыку Хачатуряна, глядя на цветные, живые Ереванские фонтаны. Вскоре подьехала неказистая газель. Я голосую, она останавливается. Не на остановке, но ведь так всем удобней.
Где-то на проспекте кто-то не вовремя заметил нашу газель, и успел лишь постучать по ней. “Пассажиры” – тихим гулом испорченного телефона донеслось до водителя. Маршрутка медленно затормозила подобно межгородской электричке, и вновь довольно далеко от остановки.
В салон шумно ввалились нагнавшие маршрутку хихикающие девочки в сопровождении мамы. Мама тщетно пыталась успокоить дочерей. Пройдясь серией шуток по водителю, из-за которого они совершили небольшой марш-бросок по проспекту, они стали подтрунивать друг над дружкой. Фраза“Ктанем ес фотон Москва цуйц ктам” выдала эмигрантов, посетивших родню, родину 🙂
Около оперы газели встречал местный… бездомный. (бомжом его назвать нельзя) У него растрепанные, волнистые, полуседые волосы, он носит кожанную куртку и большущие очки.
– Номер 96, идет через Комитаса в Канакер – кричит он так, чтобы всем было слышно.
– Спасибо, айрик (папа) – протягивает ему сигарету парень.
– Спасибо, сыночек – отвечает бездомный, и ответственно выкрикивает номер и маршрут следующей машины. Он всем своим видом выражает важность своего дела, и с удовольствием затягивается сигаретным дымом.
Я думаю, что в Ереване когда ни-будь появится памятник и ему, так же, как когда-то появился памятник Кара-Бале – старичку, раздававшему прохожим девушкам цветы, памятник дворнику, и игроку в нарды.
На этой остановке, в маршрутку входит много людей, и сидячих мест не хватает.
– Присаживайтесь – это слово проносится по всему салону. Люди с готовностью теснятся, чтобы обеспечить местом новоприбывших. Если на кого-то совсем не хватает места, у него возьмут подержать сумку те, кто сидят.
Рядом со мной села черноволосая мама, усадив напротив свою семилетнюю дочку. С узким разрезом глаз и смуглой кожей, в темноте салона она напоминает маленькую обаятельную китаяночку. Дочка улыбается нам, а сидящая рядом со мной мама держит ее за ручку, может, чтобы удержать на поворотах, а может просто потому, что так приятно.
Затем появляется совсем тинейджерская парочка – девочка в стильной красной маечке, и мальчик с короткой стрижкой. Мест совсем нет, почти на каждом сидении уместилось по два пассжира, и тинейджеры стоят в углу у двери, обнимаются и улыбаются 🙂
Мы переглядываемся, мальчик с короткой стрижкой закрывает подружке лицо длинными волосами, все смеются. Маленькая девочка рядом с нами заинтересовывается брошкой, вываливающейся из кармана джинсов тинейджерки.
– Возьми себе – говорит последняя.
Девочка стесняется, и оставляет брошку.
Спустя пять минут становится настолько весело, что тинейджерка в красной маечке не может сдержать слез… и соплей.
Мама маленькой пассажирки достает из сумочки салфеточку, и передает тинейджерке.
Тинейджерка сквозь слезы хохочет. Дочка и мальчик-тинейджер играют друг с другом.
Так и едем, в тесноте, но весело, все улыбаются, и обмениваются теплыми взглядами
Постепенно маршрутка освобождается, мама пересаживается на другое место, а ее дочка с узенькими глазками переходит ко мне. Парочка садится напротив нас.
Москвички сходят, а малютка удерживает парня за плечо на поворотах.
Мы все вместе, в одной маршрутке, не зная имен спутников, ощущаем свое единство. Мы – Ереванцы.
Сходить мне, маме с дочкой, и тинейджерам пришлось на одной остановке, под большой бутылкой шампанского. Когда я встал, с обьектива упала крышка, и я попросил водителя задержаться. Включив фонарик сотового и полазив под сидениями я нахожу крышку.
“Что ты потерял?” – интересуется водитель. “Вот эту штуку от обьектива” – показываю. “удачи” – говорит водитель вернув сдачи. “Бари ерт”(доброго пути) – желаю ему я.
Выйдя на тротуар я замечаю вдалеке тиндейджеров, и дочку с мамой и машу им все еще включенным фонариком мобильного.
– Пака-пака – кричит мне девочка и пара рук машет в ответ 🙂
